ОАЭ и Ближний Восток

Таким образом, две наиболее влиятельные и организо­ванные политические силы Ирана — мусульманское ду­ховенство и Национальный фронт — публично отмежева­лись от Бахтияра и высказались против его действий.

Бахтияра открыто поддержали лишь отдельные поли­тические деятели, не представлявшие какихлибо массо­вых движений. Среди них, например, бывший премьерминистр Али Амини. Он советовал воздержаться от вы­ступлений против правительства Бахтияра и подчерки­вал, что отношение политических сил к нему должно опре­деляться его практическими действиями. Единственным выходом из положения Амини считал «создание прави­тельства всех национальных сил». Ипаче, говорил Амини, произойдет гражданская война или военный переворот.

Положительную оценку позиции Бахтияра дал и быв­ший видный деятель Национального фронта Садеги; он, отметив мужество Бахтияра и его патриотизм, сказал: «Это удача для нации, что он принял па себя ответственность». Сам Садеги несколькими днями раньше, когда шах, преж­де чем обратиться к Бахтияру, пытался поручить ему сфор­мирование нового правительства, не решился принять на себя эту ответственность.

6 января в газете «Эттелаат» появилось и сообщение о том, что военный администратор Тегерана (он же главно­командующий сухопутными войсками страны) генерал Овейси выехал за границу «для лечения». Этот отъезд, надо полагать, не случайно совпал по времени с назна­чением Бахтияра премьерминистром. Последний, естест­венно, не мог оставить на посту военного администратора и главкома сухопутных войск такого кровавого карателя, каким был генерал Овейси, еще в 1963 г. прозванный «па­лачом Тегерана». Дело в том, что в руках военного адми­нистратора сосредоточивалась вся власть на территории подчиненного ему района или округа (в даппом случае Тегерана и его окрестностей, где в целом проживало 5—6 млн. человек); ему подчинялись сухопутные войска, военновоздушные силы, военнослужащие военноморского флота, силы полиции и жандармерии.