Исламский характер революции — а его не приходится отрицать ни в отношении революционноорганизующей силы духовенства, ни в отношении идеологии революционных масс — объясняется не только тем, что шиитский ислам является выражением национального единства иранского народа, не только тем, что при шахской диктатуре мечеть была единственным местом, где люди решались вслух выражать свои мысли и критиковать существующий строй, не только тем, что громадная часть населения все еще оставалась набожной,— но еще и тем, что ислам, и в особенности шиитский ислам, помимо всего прочего содержит положения о справедливом устройстве общества, таком устройстве, которое в соответствии с шариатом обеспечило бы счастье для всех, отсутствие эксплуатации, равенство перед законом. Конечно, опыт многих веков показал, что та модель общественного устройства, которая заложена в исламе, никогда не воспроизводилась в реальной жизни и всегда была лишь утопией. Однако, как свидетельствует история, стремление к утопическому идеалу свойственно массам — участникам многих революций; и сама по себе утопичность идеалов не ведет к ослаблению движения или его деидеологизации, поскольку эта утопичность не осознается участниками движения.
К этому необходимо добавить, что шиитскому исламу свойственны в особенно большой степени антитираническая направленность и жертвенность. В духовном коде шиизма заложена ненависть к тирану, который пользуется своей грубой силой, угнетает, убивает тех, кто лучше его и слабее его. Веками в шиизме культивировались эти черты. Напомним, шииты убеждены, что халифы, правившие после имама Али (VII в.), утвердились у власти с помощью насилия и убийства, а события, связанные с разгромом войск имама Хусейна войсками узурпатора Йезида в сражении 680 г. при Кербеле, занимают центральное место в шиитских представлениях об истории. В этих событиях воплотилось торжество несправедливости над справедливостью, неправедной силы над праведной слабостью — ежегодно в месяц мохаррам отмечается годовщина гибели и мученичества имама Хусейна.