ОАЭ и Ближний Восток

 Увеличение и сокращение доли военных в правительстве носило волнообразный характер. Первое правительство Нагиба, созданное 7 сентября и реорганизованное 8 декабря 1952 года, состояло, кроме него самого, целиком из гражданских лиц. В следующих двух составах его кабинета, образованных 18 июня и 4 октября 1953 года, уже присутствовали другие военные, включая Насера – министра внутренних дел. В ранних кабинетах самого Насера (с весны 1954 года и до создания ОАР) численность военных, в том числе имевших второе гражданское образование, колебалась от 8 до 12 человек, в процентном отношении – от 36 до 52%. В дальнейшем шло усложнение и расширение состава правительства, которое в Египте включает вице-премьеров, министров и их заместителей – членов кабинета. Наиболее «милитаризованными» были кабинеты, сформированные 10 сентября 1966 года: 21 человек (свыше 55%) и 19 июня 1967 года: 19 (65,4%). В правительствах насеровской эпохи военные составили – в среднем – одну треть, однако именно в руках офицеров находились не только силовые ведомства, но и другие важные позиции (например, сфера образования, подчиненная вице-премьеру Кемалю ад-Дину Хусейну, бывшему члену СРК, отдельное министерство по строительству Высотной плотины – во главе с военным). Причем с начала шестидесятых в правительственные круги стали «подтягиваться» бывшие «Свободные офицеры» так называемого второго эшелона, то есть участники революции, не входившие в главный насеровский актив, а также более молодые представители «третьего эшелона», в основном эта группа состояла из слушателей военных училищ, примкнувших к организации Насера незадолго до переворота. (Тех и других насчитывалось около сорока). Что касается первого эшелона, или внутреннего ядра «Свободных офицеров», состоявшего из друзей и однополчан Насера, которые после революции образовали СРК (1952–1956), то последним его представителем среди ветеранов египетской политической сцены является Халед Мохи ад-Дин, лидер левой партии НПП–Тагамму’, подвизавшийся с конца 1950-х на журналистском поприще и никогда не входивший в правительство. (Dekmejian R. H. Patterns of Political Leadership. Egypt, Israel, Lebanon, Albany: State University of New York Press, 1975. – С. 176–178, 184–189; Также см.: Vatikiotis P.J. The Egyptian Army in Politics. – Bloomington: Indiana University Press, 1961; Vatikiotis P.J. Nasser and his Generation. – London: Croom Helm, 1978).

 Напомним, что возникновение прообраза египетских партий восходит к событиям 1879–1882 годов (восстание полковника Ораби-паши под лозунгом «Египет – для египтян!»), когда были созданы, в частности, тайное общество «Мыср аль-Фатат» (Молодой Египет) и партия «Аль-Хизб аль-Ватаний» (Национальная партия) под руководством Мухаммеда Шериф-паши, возглавившего в 1881 году патриотический кабинет. Глубокий след в истории Египта оставила вторая Национальная партия (1907–1912), которая была основана известным просветителем Мустафой Кямилем и помимо требования о выводе английских войск из Египта, тогда еще входившего де-юре в Османскую империю, поставила вопрос о конституции. Тяготевшие к панисламизму, ватанисты частично контролировали антибританское подполье, которое накануне Первой мировой войны представляло собой гамму разношерстных и мелких организаций: от «братских» союзов, напоминавших средневековый орден дервишей, до Общества карбонариев, состоявшего из местных итальянцев, сочувствовавших египтянам. На западнических позициях стояла «Партия народа» (1907 год), предтеча партии Вафд (1919–1953), народная популярность последней достигла пика в разгар массового патриотического пыла, проявившего себя в ответ на арест и ссылку лидера вафдистов Саада Заглюля: мятежная «полуреволюция» 1919 года. В молодости участник восстания Ораби-паши, С. Заглюль (1857–1927) был в 1924 г. премьер-министром, в 1926–1927 гг. председателем нижней палаты парламента.